"Режим бога". (альтернативная история) - Страница 48

- А ты куда смотрел, капитан? Надо было объяснить парню, чем это все может закончится и пусть отказался бы, какая тут трусость?.. разница в два года!

- А я пытался, товарищ генерал-лейтенант, и до боя, и во время... но он меня чуть... ну... не послушал (присутствующие явно заметили заминку). Наш клуб в последние два года в турнире участие в этом возрасте не принимал, просто не кого было выставлять. То багаж боксерский на нуле, то родители против соревнований, опять же конец учебного года. Виктора я выставил, поскольку у него есть природные данные и сильный удар, но на момент принятия решения, он на тренировку пришел всего третий раз в жизни - от волнения кавказский акцент Ретлуева звучал резче обычного.

Мужчины, сидевшие вокруг стола стали удивленно переглядываться, даже невозмутимый прокурор вздернул бровь. Каждый из присутствующих имел некоторое представление о спорте и драках, и тем удивительнее было слышать слова милицейского капитана.

Леха утвердительно закивал головой, подтверждая изложенное Ретлуевым.

Капитан, уже солидно взопревший, от несвойственных ему длинных речей и столь высокопоставленного внимания, продолжил:

- Всего он тренируется два месяца, и я был уверен, что, как всегда, никого сильного в этом возрасте не будет, и Виктор без проблем возьмет первое место. Самого его пришлось уговаривать. Чемпионом он быть не хочет, боксом решил заниматься для себя. А о том, что пишет стихи и песни он, вообще, никогда мне не рассказывал.

- Мне говорил - вякнул Леха.

Присутствующие перенесли свое внимание на него.

- И как, - с интересом спросил Чурбанов - что-нибудь стоящее?

- Он мне военный марш напевал, просто отлично! Слова, музыка - хоть на Красной площади во время парада включай! - Леха, в подтверждение своих слов, аж руками стал махать в возбуждении.

- То есть Сенчина должна была марш петь? - с улыбкой поинтересовался Романов.

Все засмеялись, певица недавно исполнила 'Золушку' и была крайне популярна, ее легкий и воздушный образ совсем не вязался с военными маршами. Обстановка в кабинете разрядилась...

Леха смутился, но продолжил:

- Нет, зачем ей марш, он, прям, как для ансамбля Александрова создан! Просто Витя мне только его спел, а говорил, что у него еще есть песни, вот из тех... наверное... А марш отличный был! Правда!

- Я это к тому, что он непростой парнишка - закончил Ретлуев.

- Ну, не делайте из мальчишки монстра, - с недовольством в голосе, произнес Романов - с подростками надо просто уметь находить общий язык. И это вам не "контингент", а ребенок, начавший осознавать, что он личность.

Романов встал со стула и прошелся вдоль стола, присутствующие провожали его перемещения взглядами.

- У меня у самого племяннице 15 лет, так родители плачутся "совсем дикой стала" - передразнил он неведомых родителей - а у меня с ней никаких проблем нет. Просто, если она чего-то не делает или не хочет делать, прежде, чем давить на нее, спроси почему она не хочет? Надо разговаривать с ними, как со взрослыми, а не видеть перед собой только ребенка, которому ты привык указывать.

Поняв, что увлекся, Романов остановился.

- Я сам с ним поговорю, - неожиданно сказал Чурбанов.

Все удивленно уставились на замминистра.

- Григорий Васильевич, - обратился тот к Романову - присоединишься?!

- Я? - удивился Романов.

- А чего такого? На бое он нас видел, тебя точно знает и молчать не должен, особенно при твоем-то опыте общения с племянницей! - со смехом закончил Чурбанов.

Романов тоже засмеялся, все заулыбались.

- Пусть парень все спокойно расскажет, не каждый день у нас в государстве, школьники серийных преступников обезвреживают. Да и понравился он мне, забавный парень, - подытожил Чурбанов.

Романов согласно кивнул.

- Если надумаете с ним общаться, то не надо тянуть - неожиданно заявил прокурор - скоро придется информировать родителей.

- Э, нет - тут же отреагировал Первый секретарь обкома, вы Сергей Ефимович тогда поедете с нами, вопросы правильные задавать будете.

- Не возражаю, - пожал плечами прокурор...

***

Очухался я от наркоза в больничной палате. Около моей кровати сидел молодой врач в солидных роговых очках и читал "Литературную газету". Определить название печатного органа проблем не составило, поскольку читал врач последнюю страницу и титульный лист я видел, сквозь ресницы, без помех. Ну, а по периодическому сдавленному хихиканью, читал он, видимо, что-то смешное.

Послышался звук открываемой двери, и я счел за благо, пока, подержать глаза закрытыми. Мягкий мужской голос спросил:

- Как пациент?

Поспешное шуршание газеты и торопливый ответ молодого голоса:

- Пока не проснулся, Владимир Михайлович!

- Василий Илларионович, если я Вас еще когда-либо застану около пациента, за которым Вам поручено наблюдать, занятым каким-нибудь другим делом, то этот день станет последним днем нашей совместной работы. Пока ступайте в ординаторскую, - глубокий мужской голос ни на миг не потерял своего обаяния, в процессе произносимой тирады.

Послышалось огорченное сопение и поспешно удаляющиеся шаги.

Виктор, Вы меня слышите? - негромко продолжил голос.

Рисковать было не из-за чего, я сразу открыл глаза.

Рядом с моей кроватью стоял очередной персонаж в белом халате. В отличие от молодого "очкастого Васьки", персонаж был солиден, имел аккуратную бородку, располагающее лицо и внимательные глаза, был мужчиной лет под пятьдесят и имел солидный начальственный вид.

- Вот и отлично! - он с оптимизмом встретил мое "пробуждение" - как себя чувствуем после операции, молодой человек?